var _gaq = _gaq || []; _gaq.push(['_setAccount', 'UA-37977709-1']); _gaq.push(['_trackPageview']); (function() { var ga = document.createElement('script'); ga.type = 'text/javascript'; ga.async = true; ga.src = ('https:' == document.location.protocol ? 'https://ssl' : 'http://www') + '.google-analytics.com/ga.js'; var s = document.getElementsByTagName('script')[0]; s.parentNode.insertBefore(ga, s); })();

Опрос

Какой продукцией вы бы расширили ассортимент интернет магазина Мадам.Му?

Нарколог на дом

26.02.2017

О сути сценографического метода Неера, о том, что он начинал с набросков, рисунков, эскизов мизансцен, Брехт рассказывал и Ч. Лафтону, вместе с которым на протяжении 1945-1947 годов работал над американской постановкой «Жизни Галилея» (такого рода эскизы были специально заказаны графику из диснеевской студии, но актер использовал их лишь частично). А как только, после освобождения Германии от нацизма, представилась возможность, Брехт сразу же вновь позвал своего товарища на совместную работу. Ею стала постановка 1948 года «Антигоны» Софокла.

Неер же, в свою очередь, еще до новой встречи с Брехтом в первые послевоенные годы оформил две его пьесы: «Мамаша Кураж» в Цюрихе (1946, режиссер Л. Линдберг) и «Страх и нищета в Третьей империи» в Базеле (1947, режиссер Э. Гинсберг). В этих спектаклях он подтвердил свою репутацию основоположника функциональной сценографии эпического театра - убежденную приверженность методу структурного построения отчужденных элементов оформления в противовес живописно-картинному. Иначе говоря, приверженность «Biihnenbau» и решительное отрицание «Buhnenbild» (этот термин - «сценическая картина» - он полемически называл «нацистским», имея в виду монументально-помпезную или натуралистичес-ки-жизнеподобную декорацию официального немецкого театра периода 1933-1945 годов). Возможно вам понадобится нарколог на дом.

Поместив действие «Страха и нищеты в Третьей империи» на красную, словно окровавленную площадку и обеспечив его необходимыми вещественными элементами, Неер все свое отношение к теме к трагедии Германии в годы фашизма выразил в серии проекций, являвшихся его самостоятельным графическим обращением в зрительный дал. Они предваряли содержание стихотворных вступлений Брехта.

Первая проекция шла на текст «Немецкого парада»: «Вот катится пестрая масса Пушечного мяса. Всеобщий имперский съезд!» бесконечный поток сбившихся в единую колонну людей тянулся из-за очень далекого и очень высокого горизонта, нарастая лавинообразно, расширяясь, заливая передний план сплошной лавой человеческих голов, охваченных всеобщим массовым безумием.